Введение

Тревожно и одновременно волнующе жить в период пере­мен, который не имеет аналогов в письменной истории, переживая одновременно переходный этап в социальном, политическом и экономическом развитии государств, в раз­витии взаимоотношений между ними. Революцию раньше можно было без труда распознать по оружейным выстрелам на улицах и политическим деятелям, висящим на фонарях. Сегодня же вызывает опасения неспособность осознать раз­мах революции, охватившей нас, и неумение переосмыслить наши позиции, отношения и соответственно линию поведения. Можно сказать, что мы являемся свидетелями не столько сод­рогания истории — внезапного толчка, за которым следуют сотрясения, а затем возврат к обычному состоянию, — сколько лавины истории, которая набирает свою силу и неумолимо движется вперед, сметая все на своем пути. В действитель­ности три основные структурные революции разразились в ходе истории практически одновременно.

Революция, которая произвела самое быстрое и широ­комасштабное воздействие, имела политический характер: развал Советской империи, в результате которого был поло­жен конец периоду потенциальной ядерной войны в миро­вом масштабе; конец эпохи военных альянсов и воинствен­ных призывов, когда у дипломатов совсем не по собствен­ной вине было мало возможностей действовать эффективно; она привела к распаду последнего важнейшего конгломе­ратного государства Европы и признанию того, что чувство национального самосознания — врожденная необходимость человека и фактор, существенный для социальной стабиль­ности; положила конец тоталитарному правлению в Евро­пе и вызвала потерю легитимности и поддержки подобных систем где бы то ни было; положила конец двухполюсному мировому порядку; привела к созданию новых альянсов меж­ду государствами и активизировала поиски Нового Миро­вого Порядка.

Революция, которая постепенно становится очевидной для общественного сознания, — экономическая. Она начи­нает материализоваться через свое воздействие на возмож­ности трудоустройства, экономические миграции и ослаб­ление способности к ответственному руководству как на международном уровне, так и уровне отдельного государ­ства. Единство основополагающих факторов производства привело к сокращению торговых барьеров, созданию все­мирного рынка ценных бумаг и глобализации предприни­мательства. Промышленная революция, основанная на мик­рочипах, переориентировала и во многих случаях сократи­ла возможности трудоустройства; вера в экономический социализм и корпоративное государство значительно рас­сеялась; а преференциальные торговые блоки создаются без особого осмысления их экономической обоснованности или возможных социальных последствий.

И, наконец, имеет место коммуникационная революция, которая создала объединенное общество. Она помогла при­дать науке и бизнесу международный контекст и с помощью телевидения охватить мир, создав всеобщую политическую осведомленность. А поскольку перо, в конце концов, силь­нее меча, она вполне может оказаться самой глубинной из структурных революций.

В дополнение ко всему существует несколько основных факторов, способствующих нестабильности и неопределен­ности настоящей переходной фазы, самыми важными из которых являются: внезапное экономическое освобождение китайского народа — одной пятой населения мира с сильным чувством национальной самобытности, что может служить базой для формирования позитивной внешней политики; процесс унификации государств Западной Европы, кото­рый можно назвать экспериментом, проводимым в области социальной инженерии, которая только сейчас становится демократичной и панъевропейской; подъем воинственнос­ти масс и терроризма; потенциально неблагоприятные от­ношения между мировыми ресурсами и населением мира; угроза всеобщей окружающей среде; легкость и скорость распространения оружия массового уничтожения; явная не­совместимость народов с противоречивыми ценностями.

Влияние этих изменений на обыкновенного человека вы­разилось в пассивном поглощении их скорых последствий в его (или ее) ежедневной жизни, без особых раздумий о пос­ледствиях долговременных. Для дипломатов же любое из­менение требует анализа причины и следствия, логическо­го проектирования, насколько позволяют границы логики, с учетом фактора «X» (непредсказуемости). Но это всегда было задачей дипломата: изменилась только степень ее слож­ности. Можно также вполне уверенно сказать о том, что для дипломата потребность приобретать знания об обществен­ном устройстве, профессиональные навыки и формировать соответствующие личные качества не только не исчезает, но и становится все более важной. Различные обстоятельства, очевидно, потребуют разных акцентов, но основы, веро­ятно, не изменятся. Понимать людей и их восприятие — значит понимать политику; быть «симпатичным» и доступ­ным и иметь способность объяснять и пояснять — значит уметь достигать взаимной выгоды. Дипломатия станет бо­лее сложной, более ответственной, более профессиональ­ной. Она потребует больше широких знаний, чем обязательной углубленной специализации.

Введение к шестому изданию «Учебника по дипломатии» заканчивалось словами: «...мы живем в то время, когда Старый Мировой Порядок уже распался, а признаков Нового Мирового Порядка еще не видно, и нашей единственной надеждой является успешное осуществление дипломатических отношений». Эти слова все еще актуальны, и, как бы то ни было, серьезность и значимость обязанностей дипломата отнюдь не уменьшается.