Заключение

Несмотря на то, что объем имеющихся теорий и идей весьма велик, теория массовой коммуникации все еще очень условна и не­полна. Вместо четких утверждений о силе и направлении различных тенденций в СМК или о взаимодействии медиа с обществом, мож­но только предложить приблизительные наблюдения, зачастую про­тиворечащие друг другу. Задача исследователей в новом тысячелетии не упрощается. Перед ними открываются огромные ресурсы. Новые коммуникационные технологии уже обеспечивают доступ ко всем библиотекам мира каждому, у кого есть компьютер и модем. Вокруг электронных журналов, распространяемых на дискетах и по компь­ютерным сетям, складываются научные сообщества. Теперь, как никогда раньше, будущее теории медиа связано с будущим медиатехнологий. Теория масс-медиа также неразрывно связана с нынешни­ми изменениями в обществе, с новыми моделями коммуникации, которые меняют облик сообществ людей и их опыт о самих себе.

Сегодня никто не сомневается, что благодаря новым технологи­ям происходят изменения, возможно, самые радикальные за всю историю масс-медиа, на всех стадиях коммуникационных процес­сов — от замысла сообщения до его доставки получателю. Благодаря процессу конвергенции, который становится центральным в транс­формации массовой коммуникации и проявляется как на техноло­гическом, так и профессиональном журналистском уровне, проис­ходит слияние нескольких масс-медиа. Как следствие, по разным каналам идет одинаковое содержание в переформатированном виде. Однако надо помнить, что ядром медиаиндустрии по-прежнему ос­таются индивидуальные авторы, исполнители, эксперты, неболь­шие команды и коллективы творческих работников.

Возрастание демассовизации аудитории, в том числе благода­ря расширению выбора содержания, сопровождается перестрой­кой отношений между получателями и отправителями. До некото­рой степени эти процессы можно еще трактовать, оперируя суще­ствующими концепциями. Однако представления об аудитории как о большой совокупности пассивных созерцателей все меньше бу­дут соответствовать действительности. В инструментарии исследо­вателей происходит смещение баланса в сторону точки зрения на «поведение аудитории» как на индивидуальные акты приобрете­ния и потребления или акты консультации.

Изучение эффектов, вероятно, по-прежнему будет зиждиться на солидном фундаменте из классических концепций, моделей и методов, поскольку едва ли обнаружатся эффекты, которые еще подробно не отражены в существующей теории, и хитроумные приемы, к которым можно прибегнуть при изучении самых неве­роятных эффектов. В центре внимания должны быть когнитивные эффекты каналов массовой коммуникации и их воздействия на всю структуру распространения знаний в обществе. Больше вни­мания также требуют факторы, относящиеся к формированию внимания, в особенности мотивация, прошлый опыт и интерес.

Теория функционирования массовой коммуникации в обще­стве тесно связана с несколькими убедительными и, по существу, нормативными проблемами в социологии и политологии. Если даже наука о коммуникации действительно сформируется, ей не удаст­ся уйти от вопросов, выборов и дилемм, которые стоят перед уча­стниками коммуникационных институтов. Наука о коммуникации должна предложить концепции и формулировки для трактовки нормативных вопросов. Большая часть того, что уже существует в нормативной теории, останется в силе, и будущее недостаточно предсказуемо, чтобы сказать с полной уверенностью, что не утра­тит актуальности, а что должно быть добавлено.

Исследования в области массовой коммуникации проводятся уже около века, но не все в академическом сообществе считают, что они составляют самостоятельную дисциплину. Это можно объяс­нить тем, что массовая коммуникация — лишь часть более широ­кого явления человеческой коммуникации, хотя отдельные ее ас­пекты являются объектом интереса ряда научных дисциплин, вклю­чая социологию, политологию, социальную психологию, лингвистику, журналистику и т.д.

Однако в научном мире зреет уверенность, что пришло время создать научную структуру, которая могла бы вместить альтерна­тивные точки зрения. Во-первых, этого требует расширение объе­ма научно-исследовательской и теоретической работы во всех сек­торах коммуникации, которая, в свою очередь, связана с тенден­цией к «информатизации» общества и многих форм общественной деятельности. Во-вторых, научные и учебные учреждения не могут эффективно работать без демаркации своей области исследований. Маркировка и идентификация необходимы при обработке огром­ных объемов информации; повышение профессионализма и успех в исследованиях зависят от возможности взаимосвязывать резуль­таты практической деятельности и теоретические разработки в рамках определенной системы. И, наконец, для изучения комму­никации крайне важно учитывать технический прогресс, поскольку маршруты коммуникационных потоков на базе новых масс-ме­диа пересекают междисциплинарные границы и образуют разно­образные модели, не изученные должным образом в то время, когда формулировались большинство нынешних теорий.

Современные исследователи и теоретики коммуникации часто выражают озабоченность по поводу отсутствия фокуса или дефи­ниции своей области в целом. У большинства людей есть четкое представление о том, что такое психология, социология и даже философия, но что подразумевается под «коммуникацией»? Мас­совая коммуникация? Межличностная? Или какая-то другая? Это что — изучение моделей коммуникативного поведения, анализ текстов, наблюдение за производством содержания или описание медиаиндустрии? И даже если ограничиться только массовой ком­муникацией, едва ли ее можно действительно понять, не стараясь интегрировать в нее (или хотя бы включить) теорию социального научения, теорию убеждения и изменения установок, теорию об­ретения пользы и удовлетворения, понятие двухступенчатого по­тока, функциональную теорию и т.д.

По мере роста числа теорий коммуникации усиливался дисцип­линарный и интеллектуальный раскол. Называются три основные причины раздробленности в области коммуникационных исследо­ваний. Во-первых, почти все в гуманитарных и общественных науках так или иначе связано с коммуникацией. Роль коммуникации не могут игнорировать ни антрополог, изучающий племена на островах Тихого океана, ни литературовед, занимающийся пьесами Шекс­пира, ни психолог, изучающий ссоры между супругами, ни полито­лог, анализирующий деятельность медиаимперий, ни социолог, ис­следующий функционирование различных сообществ, ни экономист, ни педагог.

Другим фактором, способствующим фрагментации, является то, что «изучение коммуникации» и «коммуникационные иссле­дования» всегда отождествлялись с изучением массовой коммуни­кации и с исследованиями в области массовой коммуникации. Благодаря появлению медиатехнологий (газет, кино, радио и ТВ), казалось, образовалась новая, совершенно самостоятельная область знаний. Поэтому когда начала формироваться академическая дис­циплина — наука о коммуникации, она приобрела четко выра­женные черты массовой коммуникации и исключила из своих ря­дов тех, кто исследовал не массовую коммуникацию.

Третий фактор связан с предыдущим: быстрое распростране­ние масс-медиа, в особенности кино и телевидения, совпало с важными культурными и общественными трансформациями, по­этому всякий, кто интересовался процессом коммуникации (или культурными и общественными изменениями на макроуровне), неизбежно уходил в сторону массовой коммуникации.

Наконец, у каждого научного сообщества сложился собствен­ный набор теорий и предпочтительный набор методов исследова­ний, и узкие специалисты либо просто не знали, что делают их коллеги «по другую сторону», либо не могли по достоинству оце­нить их успехи по причине исторической и политической зашоренности.

Однако расширение семьи средств массовой коммуникации уси­ливает потребность в более интегрированной дисциплине, кото­рая охватывала бы явление коммуникации во всей ее полноте. Осо­бую роль в размывании границ между массовой и межличностной коммуникацией играют новые информационные технологии. По­мимо прочего, они меняют характер взаимоотношений в медиаиндустрии в целом.

Другим фактором, ускоряющим разработку более интегриро­ванной теории коммуникации, является то, что просто медиатив­ная коммуникация вездесуща, и люди зависят от нее во всех обла­стях жизни.

Еще одним источником и движущей силой в направлении ин­теграции в области коммуникации является «взросление» самой научной дисциплины. По мере роста сложности и разнообразия коммуникационных технологий, контекстов и применений серь­езные исследователи и теоретики коммуникации все больше осоз­нают порочность узости своих взглядов и понимают, что у них одинаковые наборы гипотез и вообще много общего.