Б. Классификация теорий детерминации самопредъявления

Среди теорий детерминации самопредъявления традиционно выделяют три группы. Первую группу составляют мотивационные теории. В их основе лежит допущение, что самопредъявление обусловлено внутренними факторами – мотивации.

Мотивационные теории различаются по тому, какие именно побуждения, по мнению их сторонников, лежат в основе самопредъявления. Так, например, с точки зрения И. Гофмана, это – потребность одобрения и стремление избежать неодобрения. Р. Аркин считает, что потребность в социальном одобрении может выступать еще и средством достижения цели. По И. Джонсу и Т. Питтману, в основе самопредъявления лежит мотив власти. Похожая позиция у А. Адлера, который объясняет самопредъявление стремлением к превосходству. По мнению Дж. Уайта и Р. Де Чармса – это стремление чувствовать свою эффективность, и потребность в уважении, по мнению Р. Харре.

Некоторые авторы выделяют как самостоятельный мотив – мотив самовыражения (У. Мак Дугал) или мотив привлечения внимания к себе. Дж. Мид в качестве мотива самопредъявления называет социальную идентификацию.

Люди стремятся к одобрению, избегают неодобрения и поэтому стараются представить себе позитивно. Данная идея, основанная на допущении, что у человека существует врожденная от природы потребность в одобрении или принятии, разделяется многими психологами. Социальное одобрение предстает как позитивное подкрепление, как награда. Р. Аркин – один из авторитетных ученых, много занимавшийся исследованием связей, особенностей самопредъявления и социальных наград, выявил, что взаимоотношение между одобрением самопредъявлением может быть опосредовано ситуационными факторами. По мнению этого ученого, социальное одобрение может иметь не только самоценность, но и инструментальную ценность, выступать средством достижения цели. Например, оно может служить достижению других наград (дружбы, секса, денег, принятия). Эксперименты подтвердили, что испытуемые готовы подвергнуться неодобрению, если благодаря этому они имеют возможность получить вознаграждение. Существуют и другие подходы к пониманию причин, мотивационных источников самопредъявления. В рамках символического интеракционизма для объяснения мотивации самопредъявления привлекается теория “ярлыков” (“лейблов”), основанная на социальной философии Дж. Мида. Согласно Миду, индивиды в процессе социального взаимодействия овладевают социальными ролями и принимают идентификации в соответствии с ними (люди обозначают каким-то “ярлыком” себя, других и ситуацию; поведение осуществляется в контексте данных социальных идентификаций, значений и параметров ситуации . Мотивация самопредъявления состоит в определении ситуации и социальных идентичностей людей, включенных во взаимодействие, и установлении такого типа взаимодействий, который является подходящим для данных обстоятельств.

Как считают сторонники теории уникальности, одной из мотиваций самопредъявления может быть также стремление к поддержанию чувства собственной уникальности, своего, отличая от других. Это было подтверждено экспериментально. Если испытуемым сообщалось, что их результаты очень близки к результатам подавляющего большинства других людей из большой выборки, они стремились проявить свое отличие от других – выражали более крайние аттитюды, вели себя менее конформно, легче генерировали оригинальные решения и т. д.

В теориях апеллирующих к ситуативных факторам, основное внимание уделяется параметрам ситуации – степень знакомства с окружением, длительность общения, зависимость от окружения, значимость ситуации для человека с точки зрения его жизненного пути (М. Лири, Дж. Незлек).

Р. Викланд в этой связи предположил, что попытка заставить человека осознать самого себя, вызывает его внимание к самому себе во взаимосвязи с его нормами. Таким образом, объективное самосознание – это способ индивида осознать, насколько хорошо или плохо он живет, согласно своим представлениям об этике, морали и эстетике.

Самопредъявление, по Г. Глейтману, – это поведение, побуждаемое повысившейся мотивацией субъекта в результате фокусировки его внимания на себе. Повышение мотивации может иметь улучшающий или разрушающий эффект. Это зависит от многих факторов. Например, насколько привычным для человека является данное поведение (социальный контекст) или насколько высок конечный уровень мотивации.

Интерес к ситуационным факторам поведения возник в 60-е годы в связи с развитием теории социального научения. Именно в области исследования самопредъявления в 70-80-х годах были получены в известном смысле сенсационные данные о значении внешних детерминант поведения, что повлекло за собой необходимость пересмотра многих фундаментальных положений общей и социальной психологии. Тему о внешних факторах поведения Р. Аркин вводит через известный феномен, который называется “фундаментальной ошибкой атрибуции”. Она, как известно, состоит в том, что при восприятии других индивидов люди чаще всего объясняют их поведение внутренним причинами (например, чертами личности, характера). При этом действие данной установки не распространяется на восприятие собственного поведения. Р. Аркин считает, что психологи, как и другие люди, также совершают “фундаментальную ошибку”, поскольку в психологии существует явный крен в сторону объяснения поведения человека внутренними, индивидуально-личностными характеристиками.

Проблеме реинтерпретации феноменов психологии с позиции теории самопредъявления посвящена упоминавшаяся выше книга под редакцией Дж. Тедещи “Теория управления впечатлением и социально-психологические исследования” (1981), а также другие работы. Тедещи, в частности, писал: “Ко времени выхода этой книги в экспериментальной психологии практически не осталось исследовательской сферы, которая бы не подвергалась хотя бы частичной реинтерпретации в терминах управления впечатлением”.

Масштабы влияния оказались действительно достаточно широкими. Так, в общей психологии было дополнено представление о механизме целеобразования и др. Реинтерпретации в терминах управления впечатлением подверглась теория социально-психологического эксперимента. В ходе многочисленных исследований было установлено, что некоторые известные эффекты, которые считались обусловленными сменой аттитюдов и реакцией на убеждающее воздействие, могут быть просто уступкой испытуемых неявным требованиям экспериментаторов. Параллельно удалось установить, что в лабораторных условиях испытуемые часто оказываются в ситуациях, когда их ответ не может быть искренним, поскольку он диктуется желанием получить более позитивную оценку со стороны присутствующих.

В связи с полученными результатами предлагалось также пересмотреть концепцию аттитюдов как устаревшую и рассматривать все выражения аттитюдов как вербальные тактики самопредъявления. Р. Аркин приводит данные в связи с известным эффектом “сдвига риска”, который заключается в том, что люди, действуя в группах, выражают более крайние позиции, аттитюды, чем, если они работают в одиночестве. При этом средняя позиция оказывается более экстремальной , чем средняя от позиции каждого. В свете теории самопредъявления предлагается следующее объяснение феномена: люди пытаются создать впечатление, что они уникальны, независимы, компетентны, и поэтому занимают более экстремальную позицию, по сравнению с другими. Экспериментально было подтверждено, что испытуемые одобряют экстремальные групповые решения с целью продемонстрировать свои способности в том случае, если другие имеют равный или превосходящий статус. Причем эффект “сдвига риска возникает лишь при условии, когда суждения выражаются публично, другие оказываются значимыми и имеют возможность оказывать влияние.

Ряд авторов выдвигают интересные идеи относительно понимания смены аттитюдов с позиций теории когнитивного диссонанса. "В настоящее время, - пишет, в частности, Тедещи, - становится все более очевидным, что изменение аттитюдов не является результатом диссонанса или влияния других людей, но представляет собой симулированные ответы испытуемых, которые пытаются проявить себя перед экспериментатором как высоко моральные и сотрудничающие".

При рассмотрении результатов экспериментальных исследований факторов агрессии и насилия, а также помогающего поведения, традиционные объяснения заменяются интерпретацией с точки зрения управления впечатлением.

Реинтерпретация коснулась и теории справедливости в связи с полученными данными о том, что распределение наград в группах определяется скорее действием механизма управления впечатлением, чем принципа справедливости. Так, поведение, которое выглядит как приверженность к равенству и беспристрастности или какой-нибудь другой форме справедливости, может, по существу, быть демонстрацией другим принятия ценностей общества. В книге под редакцией Дж. Тедещи и других работах, в которых принцип справедливости рассматривается в свете теории самопредъявления, приводится множество интересных фактов. Например, основанием для утверждения, что потребность в справедливом обмене является внутренней по своей природе, служит тот факт, что люди испытывают страдание, если нормы справедливости нарушаются. Однако, оказалось, что испытуемые, которые действовали в экспериментальной ситуации несправедливо, отмечали большее чувство вины, если отчитывались об этом, фиксируя соответствующее значение карандашом на шкале, чем в случае, когда экспериментальная ситуация обязывала их говорить правду вслух при отчете о чувстве вины (испытуемым надевали на руки и ноги электроды и говорили, что имеется прибор, который может зафиксировать их реальные чувства по аналогии с "детектором лжи"). На основе кон­кретного эксперимента удалось установить, что индивид, которому незаслуженно много пла­тят, втайне счастлив, но публично должен демонстрировать чувство вины, поскольку получил награду за счет кого-то другого.

Интересным примером реинтерпретации известных данных с позиций теории самопредъ-явления могут служить результаты исследований полоролевых отличий поведения. Р. Аркин, приводя данные известных экспериментов М. Занна и С. Пак, рассматривает их не только как пример полоролевых отличий поведения, но и как иллюстрацию легкого отказа людей от своих внутренних "установок" и ценностей под давлением требований ситуации. Испытуемым-студенткам колледжа предлагалось описать себя, отвечая на серию пунктов опросника. Когда им говорили, что результаты будет читать привлекательный молодой человек (высокий, хочет познакомиться со студенткой колледжа, имеет машину), самоописания девушек соответствовали или не соответствовали традиционному стереотипу женской роли в зависимости от того, что предпочитал привлекательный молодой человек (до эксперимента девушки видели заполненный им опросник, из которого они могли узнать, каков в его представлении идеальный образ женщины). Если же предполагаемого партнера студентки не считали привлекательным (слишком молод, невысок, имеет девушку, не обладает машиной), эффект влияния его идеалов на самоописание испытуемых был нулевым. Более того, результаты испытуемых по тестам интеллекта также зависели от одобрения значимым другим традиционного или нетрадиционного идеала женщины. Коэффициент интеллекта у испытуемых девушек был ниже, если идеал привлекательного молодого человека соответствовал традиционному стереотипу женской роли. На этом основании авторы сочли возможным интерпретировать с позиций теории самопредъявления имевшиеся ранее данные о более низких способностях женщин. Так, например, на уровне обыденного сознания считается, что математический анализ - не женское дело, и этим объясняется более низкая успеваемость женщин по математическим дисциплинам в сравнении с мужчинами. Однако было установлено, что если задачи той же степени трудности выражаются в форме, имеющей отношение к приготовлению пищи или ухаживанию за садом, результаты женщин значительно повышаются.

Теории третьего типа объединяют и те, и другие факторы, полагая, что они оказывают влияние на самопредъявление. (М. Лири и Р. Ковальски).

Наглядное представление о мотивационных и ситуативных теориях можно получить из таблицы 4.